Череповец OnLine

На приглашения приехать в Череповец Андрей Коваленко редко отвечает отказом. Поскольку здесь, в городе, где его знают и любят как игрока, можно не надевать тесный костюм и удушающий галстук, которые в Москве Коваленко снимает лишь отходя ко сну. Да и общаться в Череповце гораздо легче — сложно выстроенных чиновничьих фраз (пришлось освоить этот язык) здесь от него никто не ждет. «Привет, Андрюха, как оно — тяжела шапка Мономаха?» — окликает председателя профсоюза в фойе Ледового дворца кто-то из старых знакомых. «Кому Андрюха, а кому Андрей Николаевич», — отшучивается большой человек, но про вес «шапки Мономаха» молчит. В Череповце Андрей Коваленко вручил призы победителям Кубка космонавта Беляева и провел собрание с игроками «Северстали».

— Какие эмоции испытываете, вернувшись в Череповец?
— Этот город для меня в чем-то родной, здесь я провел три года, был капитаном «Северстали», всегда переживал за команду и за ребят, с которыми играл. Чувства самые радужные, испытываю определенную ностальгию. Меня здесь всегда хорошо принимали болельщики, даже сейчас, когда я уже не играю в «Северстали», прием не стал менее душевным. Болельщики помнят, уважают, да и руководство относится ко мне, как прежде, отлично.

— Судя по тому, как активно вы взялись за работу на новом посту, должность председателя профсоюза — это ваше.
— На этот вопрос я обычно отвечаю так: раньше, когда был капитаном «Северстали», я переживал за тридцать человек и частенько ходил к руководству клуба, чтобы выбить для своих ребят какие-то по­блажки. А теперь мне то же самое приходится делать для восьмисот хоккеистов, которые состоят в нашем профсоюзе. Это мое близкое, мое родное. Со многими ребятами я играл, знаком лично, и мне хочется чем-то улучшить их жизнь.

— Отработав больше года кабинетным начальником, не приходили к мысли, что играть в хоккей проще?
— Конечно, такие мысли в голову приходят. Но как сказал классик — хорошо там, где нас нет. Наверное, всегда человек, находясь на одном рабочем месте, думает, что на другом ему было бы легче. Я отношусь к своей нынешней работе серьезно, и уже успел ее полюбить. Есть много сложно­стей и проблем, но, находясь на этом посту, я понял одно: не существует проблем нерешаемых. Одни решаются быстрее и легче, другие дольше и труднее. Еще раз повторю, что я доволен своей работой, потому что это мне близко по душе.

— Если проанализировать дела и споры, в которых вы помогаете членам профсоюза отстоять свои права, — какой главный враг современного хоккеиста вырисовывается?
— Поймите, мы находимся сейчас в перестроечном периоде. Новая лига существует всего второй год, профсоюз и того моложе. Я говорю о профсоюзе как серьезной организации, которая не только числится на бумаге, но реально помогает хоккеистам. Естественно, должно пройти какое-то время, пока руководство клубов перестроится и начнет понимать и уважать профсоюз, вникать в проблемы игроков. Кое-какие подвижки в эту сторону уже есть: многие клубы признали профсоюз серьезной организацией, и у нас с ними идет нормальное обсуждение всех проблем. Главное, что мы научились слышать друг друга.

— Ваши слова о помощи игрокам и ущемлении их прав наверняка вызовут недобрую ухмылку огромной части общества, которая считает, что хоккеисты получают завышенные зарплаты, а им все мало. Вы и сами, вероятно, сталкивались с таким мнением. Что вы ответите этим людям?
— Сталкиваюсь, но, к счастью, все реже и реже. Я считаю так: у каждого в детстве или в юности был выбор, кем стать. Кто-то мечтал быть врачом, кто-то учителем, кто-то милиционером. Я, к примеру, мечтал стать офицером, как мой старший брат. Но когда замаячила перспектива пойти в хоккей, я пообещал маме, что стану и спортсменом, и офицером. Так и вышло: я попал и играл в ЦСКА. Что ответить людям, которым не дают покоя зарплаты хоккеистов? Ничего в жизни так просто не дается. Посмотрите на детей, которые начинают играть в хоккей. Они ведь лишены многого, у них фактически нет детства. Меньше гуляют, меньше общаются со сверстниками. А юниорский хоккей — о прогулках с девочками под луной приходится иногда забывать на месяцы. Это совсем непросто — достичь уровня игрока команды КХЛ, и даже взрослым людям, если они хотят остаться на том же уровне или идти вперед, приходится во многом себе отказывать. Каждому свое.

— Тяжело после тридцати лет работы на льду ходить в тесном цивильном костюме и галстуке, разговаривать литературным языком и дни напролет сидеть в кабинете?
— Трудно, конечно, но ко всему привыкаешь. На работу хожу только в костюме и галстуке. Но я всегда рад приезжать в Череповец или Ярославль, который тоже для меня родной, — потому что можно расслабиться и ходить в удобной одежде. Этот визит вроде неофициальный, и я надел водолазку, но меня сейчас представили залу как председателя профсоюза, и мне несколько неудобно.

Сергей Виноградов , Речь, 07.09.2009